Койранкангас

Опустись в обитель Калмы,

Вниз, в распухший дерн могильный,

И в ископанную землю,

Где народы погрузились,

Где лежат большие толпы.

«Калевала», руна 17.

Собачье место

Бетонка перекрыта шлагбау­мом: запретная зона. Солдатик на обочине махнул рукой, и черно-белая перекладина подня­лась. Мы въехали на террито­рию Ржевского артиллерийско­го полигона, одного из самых старых в стране, основанного еще при царе. Сегодня нет стрельб и тихо. По сторонам — поросшие лесом холмы. До войны на вершинах этих горок были финские деревни. Их жители видели, как тянулись вечерами из города по этой самой дороге со стороны Ржевки машины, а потом слышались крики и выс­трелы.

— Все, приехали. Вот он, кангас, — сказал историк Алексей Крюков.

«Кангас» по-фински — «песчаная пустошь или редколесье, поросшее вереском». Конкретно это редколесье финны прозвали Койранкангас — Собачья пустошь. Низкий, чахлый вереск, редкие сосны, березки. Под ногами - ржавые осколки снаря­дов, вокруг — воронки и ямы, присыпанные землей. Майор Валерий Лукин, историк Ржевского полигона, слышал от ветеранов рассказы, как из развороченной шальным снарядом земли выскакивали черепа и кости. Сам, правда, не видел. Койранкангас — не мишень, по нему никто специально из пушек не лупит, но над Собачьей пустошью проходит директриса — линия стрельб, снаряды иногда врезаются в деревья.

В это жуткое местечко уже третий год ездят активисты «Мемориала». Металлическими щупами обследуют землю метр за метром, потом буравят подо­зрительные места самодельным буром, копают, рискуя потревожить неразорвавшийся снаряд и взлететь на воздух. В августе «мемориальны», наконец, наткнулись на яму с человечески­ми останками. На свет Божий были явлены черепа с аккуратными дырками в затылках и выбеленные временем человеческие кости.

Свидетели

Герой «Калевалы» Вяйнямейнен построил лодку с помощью волшебных чар и по доброй воле спустился в царство мертвых. Жители финских деревень Киурумяки и Конкколово обнаружили царство мертвых рядом со своими домами. В марте 1942-го все они, до единого человека, были выселены в несусветную даль - на север Якутии, к Ледовитому океану, на погибель. Казалось, та тайна навсегда похоронена. Но нет... некоторые вернулись.

«Году в 1929-м или 1930-м я с другими детьми пасла коров на Койранкангасе. Вдруг коровы страшно замычали. Мы обнаружили в кустах яму, в ней много трупов. Взрослые обратились в токсовскую милицию, но там им посоветовали не соваться не в свое дело. С тех пор мы, дети, стали наблюдать за этим местом. Вечерами приезжала машина, очень часто, почти каждый день, и слышались выстрелы» ( Анна Айрикайнен , 1918 года рождения).

«Примерно в 1935—1936 годах я с другими подростками обнаружил в кустах у дороги, ведущей из Токсова во Всеволожск, торчащие из земли черепа и кости. Со стороны Всеволожска к этому месту часто подъезжали машины. Из деревни был слышен звук выстрелов и виден свет фар. Все взрослые в деревне хорошо знали о месте расстрелов, но детям старались не говорить» (Давид Пелконен , 1925 года рождения).

Десять лет назад нас возил на Койранкангас Иван Иванович Федоров, бывший житель Киурумяки. Он хорошо помнит, как вместе с другими детьми бегал смотреть на расстрелянных «буржуев». Федоров сообщил удивительную вещь: оказывается, в Финляндии о расстрелах на Койранкангасе даже книжка вышла! Издана в Хельсинки, называется «Огни Питера», автор Юхани Конкка, уроженец Конкколова. Герой книги — финский юноша из этой деревни, однажды летней ночью 1919 года возвращаясь с танцулек, услышал выстрелы со стороны Койранкангаса и увидел ива удаляющихся по дороге авто фургона. На следующее утро пошел на пустошь и нашел небрежно присыпанный песком окоп, откуда торчала чья-то рука и ступня. А потом наткнулся на окровавленного человека. Раненый оказался петроградским профессором. В книге подробно описана история его спасения и бегства в Финляндию вместе с героем повествования.

Юхани писал, что траншеи на Койранкангасе были выкопаны в 1919-м, на случай каких-то боев, потом заброшены, но ненадолго. Чекисты реши­ли использовать их под могилы. Место удобное: дорога из Питера хорошо накатана, можно привозить людей прямо к краю ям. К тому же легкие, песчаные почвы «кангаса» хорошо берутся лопатой. Легче, чем тяжелый грунт в районе поселка Ковалеве, близ Ириновской железной дороги, где поначалу производились рас­стрелы.

Что дальше?

Сколько же народу лежит в этих ямах? Точной цифры не назовет никто. Активисты НИЦ «Мемориал» уверены, что ФСБ и военные будут все скрывать и препятствовать работам на по­лигоне.

— Нам нет никакого смысла скрывать сведения о более ран­них захоронениях, в то время как было признано более позднее — Левашове, — говорит заместитель начальника архива УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Сергей Чернов. — Документальных дан­ных о захоронениях на Ржевском полигоне или где-то еще, кроме Левашовской пустоши, у нас нет. Возможно, все делалось на основании устных распоря­жений.

Можно, конечно» не верить. Думать, что если хорошенько порыться в архивах, то в каком-нибудь тайном ящичке все и най­дется. Редактор Книги памяти «Ленинградский мартиролог» Анатолий Разумов работает в этих архивах уже несколько лет. Он считает, что никогда, к сожале­нию, сын или внук расстрелянного не узнает точно, лежит ли родной человек в Левашове, на Преображенском кладбище, в засыпанных песком ямах на Кой­ранкангасе или в другом, неиз­вестном еще тайном могильнике. Нет таких данных. Нет...

— Мы не против того, чтобы на полигоне проводились поис­ковые работы, — говорит зам. командира полигона полковник Владимир Сладкевич. — Но отношения должны строиться цивилизованно. Доступ в закрытую зону возможен только с разре­шения командования.

«Мемориальцы» официальным путем не пошли. Они проникали на полигон тайно, по-партизански (территория полигона большая, на каждую лесную дорогу кордон не поставишь, вот и ходит народ в запретную зону и гибнет, бывает). Между тем еще в 1997 году уполномо­ченный по правам человека Ленинградской области А. Писаревский делал запрос в Моск­ву, в Главное ракетно-артиллерийское управление по поводу захоронений на Ржевском поли­гоне, и военные ответили, что командование готово оказать со­действие в проведении поиско­вых работ. Может, не случайно именно сейчас открылся этот тайный могильник в глубине полигона? И смысл в том, что страна все-таки изменилась, привычная схема «бодался теленок с дубом», то бишь энтузиасты-правозащитники с государственным монстром, устарела? И решать, что делать с этими ямами, надо как-то иначе, цивилизованно? Возможно, когда-нибудь на чахлых березках и соснах по­явятся красные ленточки, обозначая границы могильника. Когда-нибудь здесь, наверное, поставят памятник. А пока, во избежание партизанщины, военные перекопали ведущие на по­лигон дороги: машина не проедет, а добираться на Койранкангас пешком — ноги стопчешь. Ямы на Собачьей пустоши заме­тает ранний снег.

Койран царство. Наталья Одинцова.

«Аргументы и факты - Петербург», № 44, 2002 г.